Исследования грунтового могильника Алейка-7 в Калининградской области

В 2016-2017 гг. Самбийская экспедиция Института археологии Российской академии наук провела спасательные археологические раскопки грунтового могильника Алейка-7 на Самбийском полуострове в Зеленоградском районе Калининградской области.

Памятник площадью более 6000 кв. м представляет собой своеобразный «остров мертвых» (Рис. 1), расположенный на небольшом возвышении между двумя рукавами реки Алейки. В ходе работ исследовано более 750 объектов. Большая часть из обнаруженных объектов относилась к могильнику, а незначительное количество представляло собой поселенческие ямы, вероятнее всего, римского времени (I — IV вв. н.э.) и объекты, связанные с разрушением погребальных объектов в Средневековье и Новое время. Подавляющее число погребений — это безурновые кремации VI–VII вв., в то время как урновые погребения конца IV — V в. немногочисленны. Наиболее ранние из обнаруженных погребений относились к начальному этапу Великого переселения народов и датированы концом IV века; они занимали юго-западную часть возвышенности. На данном некрополе были погребены члены одного рода от рядовых общинников до представителей знати.
Более 80% всех исследованных погребений несли на себе следы разрушений, причиненных памятнику еще в эпоху Средневековья. Расположенная в сотне метров от могильника орденская средневековая деревня Еугенен и была тем местом, откуда приходили грабители. Найденные на поселении следы металлургического производства и литья указывают на тот факт, что местные жители на протяжении столетий использовали ближайшие могильники в качестве своеобразных «приисков», эта же судьба постигла и некрополь Алейка-7. Кроме разрушений в древности следует отметить неблагоприятные погодные условия во время работ на памятнике и чрезвычайно кислую почву, представленную к тому же по большей части глинами, в связи с чем сохранность всех находок чрезвычайно плоха, кроме изделий из золота. Зато благодаря таким неблагоприятным условиям в погребениях частично сохранилось дерево, что позволяет провести широкий спектр лабораторных исследований различных предметов. Большинство таких находок вывозилось в гипсовых блоках с памятника для последующей фиксации и исследований.
Находки на памятнике, связанные с грабителями, — обломки керамики XIII–XIV вв., оставшиеся от их сосудов с едой, обтянутая бронзой железная гирька и складные весы, использовавшиеся для взвешивания раскопанных «сокровищ».

В верхней части культурного слоя памятника найдены оплавки серебра, римские динарии II века, фрагменты янтаря, изделий из серебра, бронзы и железа; круглые подвески из золота со штампованным орнаментом (Рис. 2). Благодаря этим находкам стало понятно, что привлекало сюда древних грабителей могил!
Часть погребений была перекрыта каменными кладками разнообразной формы. Как представляется, за предыдущие столетия основная часть камней была извлечена из земли немецкими колонистами из соседней деревни и использована для строительства домов и хозяйственных построек.
Но даже несмотря на столь серьезные разрушения находки на Алейке-7 превзошли самые смелые ожидания исследователей. В ряде исследованных погребений было зафиксировано наличие органических футляров, в которых находились сожженные человеческие кости. В процессе исследования погребальных объектов была собрана большая коллекция артефактов. Инвентарь погребений могильника (IV–VII вв.) представлен керамическими погребальными урнами, разнообразными сосудами-приставками (предназначенными для питья умершему для его посмертного путешествия) и их фрагментами (преимущественно биконической формы, а в более позднее время — бутылковидной формы), керамическими пряслицами, бронзовыми, железными и серебряными арбалетовидными фибулами, разнообразными типами железных и бронзовых поясных пряжек и деталей поясов, стеклянными и янтарными бусинами, железными ножами, зачастую с остатками деревянных рукоятей и кожаных ножен, бронзовой однодротовой и серебряной шейными гривнами, а также другими предметами.
Мужские погребения традиционно выступали в сопровождении конских захоронений, в которых чаще всего присутствовал один, реже два коня, положенных головами на юг (где, по представлениям эстиев, находился мир мертвых). Наиболее ранние находились в отдельной яме, расположенной к западу от погребения всадника, а в погребениях VII в., как правило, непосредственно под кремированными останками человека. Инвентарь конских захоронений, как правило, был представлен железными двухчастными и трехчастными кольчатыми удилами и разнообразными деталями упряжи. Впервые на самбийском могильнике зафиксирована редкая форма погребального обряда — это несколько погребений, совершенных в лодках-однодревках, этот тип погребений в ареале эстиев ранее известен не был.
Но подлинной сенсацией стало обнаружение на некрополе семи погребений, которые можно отнести к погребениям элиты эстиев VI–VII вв. Находки подобных комплексов чрезвычайно редки и обнаруживались лишь в 1877, 1997, 2013 годах.
Эти погребения представляли собой захоронения мужчин, совершенные по обряду кремации, помещенной в деревянную камеру, с запада от которой размещались конские погребения.

Тут обнаружены керамические сосуды; ножи; золотые вотивные браслеты (Рис. 3);

серебряная шейная гривна (Рис. 4);

однолезвийные мечи в ножнах (Рис. 5), в том числе украшенные орнаментированной серебряной фольгой; наконечники копий (Рис. 6, 7);

шпоры; металлические детали поясов (Рис. 8); серебряные оковки рогов для питья с тисненным геометрическим орнаментом и декором в виде фигур животных и птиц. Аналогичные изображения можно наблюдать в находках из погребения Саттон-Ху (Англия), где, как считается, покоятся останки короля Редвальда (VII в.).
Мужские погребения эстиев традиционно сопровождались конскими захоронениями, чаще одного, реже — двух коней, положенных головами на юг, где, по представлениям эстиев, находился мир мертвых.
С запада от могил представителей элит находились уже по 3–4 погребенных лошади в полной экипировке.

Сохранились уникальные остатки седел с луками, окованными серебряными пластинами (Рис. 9), покрытыми орнаментом из геометрических фигур, розеток и изображений животных. По всей видимости, эти седла являлись «парадными» и использовались как в представительских, так и в религиозных целях, так как лидеры кланов, вероятно, выполняли и некоторые жреческие функции.
В наиболее сохранившемся «элитном» погребении обнаружена четверка коней, ориентированных головами на север, сопровождавшая умершего «вождя». Возможно, кони должны были «отвезти» его в северные земли — в Скандинавию, откуда он был родом.
В уборе коней присутствуют детали, аналогичные происходящим с территорий от Скандинавии до Италии и от Дуная до Франции.

Это и массивные бронзовые позолоченные украшенные пуансонным орнаментом пирамидальные четверики (Рис. 10),

пара крупных четвериков из позолоченной бронзы, выполненных в полихромном стиле с использованием гранатов (Рис. 11), грязно-белого матового стекла и подкладок из прессованных листочков золотой фольги для придания камням большего блеска.

В убор этих коней входят многочисленные бронзовые накладки и заклепки, украшенные листовым серебром и золотом с разнообразными орнаментами с использованием техники чернения, и наконечники ремней (Рис. 12). Многие элементы несут на себе символы и изображения скандинавских богов и героев (Рис. 13).

В уборе одного из коней на пряжках (Рис. 14) присутствует изображение (знак собственности?) в виде двузубца. Близкие по рисунку тамги известны позднее уже в эпоху викингов у первых Рюриковичей.
О скандинавском происхождении захороненного «вождя» может свидетельствовать и сопровождающий инвентарь, в частности — рог для питья, характерный для северо-германского искусства.

Рог имеет серебряную оковку устья со штампованным орнаментом и позолотой, а его наконечник из золочёного, украшенного чернью серебра (Рис. 15) выполнен в северном варианте звериного стиля с изображением орла, держащего в одной лапе лосося, в другой — сжимающего маленькую птицу. Не исключено, что это мифологический сюжет о боге Локи, который превратился в лосося, но был пойман Асами (в одном из образов Царя богов — Одином). Подобные изображения распространены на широкой территории от Скандинавии до Англии, их находят как в могилах германской знати, так и на каменных изваяниях типа Пиктского камня, хранящегося в музее Эдинбурга.
Многие из обнаруженных находок в балтском регионе встречаются впервые. Данный комплекс является уникальным свидетельством контактов между представителями элит Южной Скандинавии и Западной Европы с землей эстиев в конце эпохи Великого переселения народов в так называемые «темные века». Не исключено, что в это время многие королевские династии Севера от Швеции до Англии находились в родственной связи. Находки свидетельствуют, что население было связано с янтарной торговлей, приносившей значительный доход знати. Представители больших кланов контролировали транспортные пути от земель эстиев к устью Вислы в земли видивариев (упоминаемых готским историком VI века Иорданом).
Результаты исследований данного памятника имеют важное научное значение для понимания процессов формирования элит у западных балтов во второй половине I тысячелетия н. э. Очевидно, находившиеся на окраине цивилизованного мира племена эстиев в это легендарное «время героев» не оставались в стороне от исторических событий, в ходе которых полностью изменилась этническая и политическая карта Европы.
К.Н. Скворцов, А.Н. Хохлов